Особенность бедности в России: занятость и труд (2 часть)
Вытеснение трудовых отношений, а с ними и доходов населения, в «тень», развитие нелегальных форм занятости стало массовым явлением. Сюда входят трудовые отношения без оформления официального трудового договора, нерегистрируемая занятость, скрываемая от налогообложения (в том числе, от отчислений во внебюджетные социальные фонды) оплата труда. По оценкам, такого рода отношениями в той или иной форме в годы реформ на рубеже 90-х – 2000-х гг. было охвачено не менее 40% наемных работников. В целом можно говорить о значительно выросшей за 90-е годы латентности сферы труда, развитии неорганизованных, теневых процессов, что не могло не повлиять отрицательно на эффективности проводимой государством политики доходов населения.
Одним из факторов роста дифференциации оплаты труда и формирования новых очагов «экономической» бедности служило хроническое отставание темпов роста номинальной заработной платы в бюджетной сфере от средней заработной платы по стране, которое происходило на фоне роста численности работников бюджетной сферы, не подкрепленного необходимым финансированием. Таким образом, тенденция к нарастанию избыточной занятости в бюджетной сфере была еще более заметной, чем в сфере производства.
Низкий размер минимальной заработной платы по сравнению со средней заработной платой по стране также служил фактором, способствовавшим росту дифференциации заработной платы и поддержанию избыточной, малооплачиваемой занятости. В 1999 г. соотношение МРОТ со средней заплатой упало до 5%. Вплоть до конца 1999 г. индексации минимальной заработной платы препятствовало её использование в качестве деноминатора для исчисления большого числа различных социальных выплат и штрафов. В настоящее время ситуация несколько изменилась в лучшую сторону, но, несмотря на многократные повышения, МРОТ по-прежнему составляет незначительную величину и составляет менее 10% средней заработной платы по стране.
Таким образом, столь длительная консервация социально-трудовых отношений при откладывании запуска новых институционально-правовых механизмов регулирования рынка не предотвратило, а лишь усугубило тяжесть ситуации с доходами населения и как следствие привело к значительному росту бедности в этот период.
Эти и другие макроэкономические проблемы в оплате труда и трудовых отношениях показывают, что, решая задачу недопущения гиперинфляции и снижения бюджетных расходов, государство не смогло создать легитимную основу для роста заработной платы и других доходов населения, обеспечить законодательную базу устойчивого развития социально-трудовых отношений, завершить начатые институциональные преобразования и тем самым создать экономические предпосылки для ликвидации масштабной бедности в экономике. Не случайно, что «…ярко выраженной спецификой российской экономики стало появление целого рядка форм «нестандартного поведения» всех агентов на рынке труда – работников, работодателей, профсоюзов и пр.»[1]
Низкий уровень заработной платы привел к потере её стимулирующей роли в повышении производительности труда и росте производства, к снижению реальных доходов населения и сдерживанию покупательного спроса, к формированию застойной бедности среди занятого населения и значительному расслоению общества. Невысокая заработная плата и связанная с этим неудовлетворительная структура расходов населения стали тормозом проведения реформ в социальной сфере и модернизации экономики, так как основная часть заработка населения (до 70-80%) расходуется на питание и покупку непродовольственных товаров первой необходимости. Оставшейся же части недостаточно ни для оплаты дорогостоящих потребительских услуг, ни для покупки инвестиционных товаров, ни для создания серьезных инвестиционных («долгосрочных») сбережений.
Сложившийся уровень и структура заработной платы не позволяют в должной мере собирать налоги и пополнять социальные внебюджетные фонды, чтобы обеспечить достойные социальные выплаты по пенсионному, медицинскому и социальному страхованию. Таким образом, низкий уровень оплаты труда выступает тормозом развития экономики и не позволяет осуществлять эффективную социальную политику.
В предыдущей главе уже отмечалось, что изменение профиля бедности, а именно, появление категории «новых бедных» или «работающей бедноты» связано, в первую очередь, с невысокими конкурентными позициями отечественного производства, формировавшегося в условиях закрытости национальной экономики от мирового рынка, неготовностью включения страны в мирохозяйственные отношения и глобальный товарный рынок. Большинство российских предприятий, несмотря на испытываемый с середины 1999 г. экономический подъём, пока проигрывают международную конкуренцию.
Необходимо учесть, что эффект замещения при вступлении страны в ВТО (как и усиливающийся процесс интеграции страны в мировую экономику в целом) неизбежно приведёт к повышению эластичности спроса на труд во многих отраслях экономики, предприятия которых будут вынуждены функционировать в условиях мировой конкуренции, приспосабливаясь к пока невыгодным для нашей страны реалиям международного разделения труда. Без существенной модернизации производства в национальном масштабе страна будет проигрывать мировую конкуренцию, а население в массе своей соответственно будет оставаться бедным, не имея экономических предпосылок к росту благосостояния. В то же время модернизация капитала, обновление основных фондов предприятий опять же сталкивается с проблемой низкой стоимости труда, препятствующей замещению его капиталом. Этот тезис очевиден при допущении простейшей двухфакторной производственной функции, описывающей зависимость объёма выпуска продукции (Q) от соотношения труда (L) и капитала (K): Q=f(L,K).
Эффект замещения, который приводит к взаимозаменяемости труда и капитала на нормально функционирующих рынках, не срабатывает в экономике «дешёвого» труда. Работодателю экономически не выгодно модернизировать производство при столь низких затратах на труд.
Неадекватная реакция рынка труда на сокращение производства, не позволяет и «нормальному» срабатыванию эффекта масштаба: высвобождение рабочей силы при сокращении производства, как мы видели, не происходит, а падение потребительского спроса в силу снижения уровня оплаты труда, в свою очередь препятствует развитию нормальных товарных рынков, замыкая порочный круг «экономики бедности».
Более того, в условиях специфики переходного периода, рыночные факторы приняли уродливые формы, сформировалась своего рода «экономика бедности», т.е. сложилась особая инфраструктура бедности: нерегулируемые, стихийные рынки дешевых низкокачественных товаров, нелегальные рынки труда, массовая вторичная занятость, скрытая от статистики «товарная» самозанятость и повсеместное самообеспечение населения продукцией натурального, нерыночного хозяйства. Сюда же следует отнести и планово-убыточный жилищно-коммунальный комплекс, скованный неплатежами малоимущего населения и столь же «малоимущих» муниципальных бюджетов. Все эти формы приняли национальные масштабы и сопоставимы с официальной экономикой страны. Самым опасным является то, что эти производственные отношения воспроизводятся, т.е. бедность, как мы видим, генерирует самою себя в порочном круге «экономики бедности».
На примере жилищно-коммунального комплекса, это – красноречивые показатели накопленных долгов и износа жилищного фонда и коммунального хозяйства страны. По данным Госстроя России[2], по состоянию на 1 сентября 2003 г. задолженность предприятий и организаций жилищно-коммунального комплекса составляет: дебиторская – 204,2 млрд. руб., кредиторская – 296,6 млрд. руб. Долги поставщикам ресурсов и в бюджеты всех уровней в 1,5 раза превышают долги потребителей и заказчиков услуг предприятий ЖКХ; недостаток средств хозяйствующих субъектов для урегулирования своих обязательств – 92,4 млрд. рублей (на 1.01.2003 – 94,3 млрд. руб.). Общая задолженность бюджетов составила 97 млрд. руб. или 42% от общей суммы дебиторской задолженности, при этом долги растут каждый день: ежегодный прирост задолженности составляет 6-7%. Более 60% организаций ЖКХ неплатежеспособны и подпадают под процедуру банкротства. В общей сумме объёма дебиторской задолженности 22,1% занимают неплатежи населения, что превышает допустимый уровень задолженности на 10%. Общий рост дебиторской задолженности превысил 12%. На 6,8% выросла против прошлого года кредиторская задолженность предприятий ЖКХ. Наибольший удельный вес в общем объеме задолженности составляют долги поставщикам материальных и энергоресурсов – 60%.
Задолженность по заработной плате работникам отрасли составляет свыше 4 млрд. руб., при их численности 4,5 млн. человек. По всем видам задолженностей главным должником продолжает числиться государство.
Актуальным остаётся вопрос полного покрытия затрат на производство и предоставление ЖКУ. Средняя собираемость платежей населения от предъявленных к оплате сумм за ЖКУ по регионам Российской Федерации составляет 82,2%. По прежнему неудовлетворительно решаются вопросы погашения затрат предприятий ЖКХ, связанных с предоставлением гражданами субсидий и льгот на оплату ЖКУ. За 1 квартал 2003 г. предприятиями ЖКХ недополучено средств в размере 10,6 млрд. рублей. Возмещение затрат, связанных с предоставлением субсидий, составило – 59,8%, а с предоставлением льгот – 39,1%.
Более 87,8 млн. кв. м. жилья является ветхим, т.к. износ жилищного фонда превышает 60%., из находящихся в эксплуатации 400 тысяч лифтов более 60% выработали свой ресурс и требуют модернизации или замены. На 100 км теплосетей, износ которых достигает 80%, приходится 8-10 аварий (в Европе этот показатель 1,5-2). При таком положении дел, не удивительно, что каждая зима становится бедствием для страны. На осенне-зимний период 2003-2004 гг. регионам для подготовки к зиме выделено 5,5 млрд. рублей беспроцентных бюджетных ссуд[3]. Между тем, ни одна из подобных ссуд еще не возвращалась. Если учесть, что по данным Минфина России, сумма невозвращенных федеральному бюджету кредитов достигает 50 млрд. руб. и сопоставить её с заявленной Госстроем России потребностью в финансировании подпрограммы модернизации ЖКХ[4] в 50-60 млрд. руб. (с объемом финансирования не менее 10 млрд. руб. в год), то становится ясно, почему два ведущих федеральных экономических ведомства – Минфин и Минэкономразвития – выступают против. При таком положении дел бессмысленно и реструктурировать долги ЖКХ, так как не обеспечиваются даже текущие платежи по долгам. Любые деньги будут буквально выброшены в канализационную трубу.
На примере здравоохранения, образования и социального обеспечения бедность указанных секторов показательна по параметрам сопоставления бюджетного финансирования и их социальной эффективности, а также по масштабам платности услуг, косвенно свидетельствующие о том, что бюджетное финансирование в условиях либерального рынка уже не обеспечивает нормальное функционирование и развитие этих отраслей.
Образование. По данным Минобразования России, в настоящее время федеральный бюджет не может в полной мере обеспечить выполнение положений ряда ранее принятых федеральных законов, которые устанавливают гарантии и льготы для всех студентов очной формы обучения. Так, например, нормы Федерального закона Российской Федерации «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», в соответствии с которым студентам очной формы обучения государственных, муниципальных высших учебных заведений должна выплачиваться доплата на питание и предоставляться право на бесплатный проезд, в течение шести лет, со дня выхода закона не обеспечивались бюджетным финансированием[5].
Высока межрегиональная дифференциация по финансовому обеспечению системы образования. Проведенный по заказу Минтруда России анализ структуры расходов консолидированного бюджета по финансированию образовательных учреждений[6] показывает, что для регионов с одинаковой численной структурой учащихся расходы на финансирование с учетом коэффициента удорожания условной единицы бюджетных услуг различаются от 2,3 раза в Ханты-Мансийском АО до 0,41 раз в Чукотском АО от среднероссийского уровня расходов. Большинство субъектов Российской Федерации (77 из 88) получают финансирование на образование меньше среднероссийского уровня.
В условиях бедственного положения с финансированием отрасли взимание платы в образовательных учреждениях стала повседневной и широко распространенной практикой. Здесь даже примеров приводить не надо, поскольку вряд ли найдется хотя бы одна семья, не сталкивающаяся с традиционным сбором средств в школах или детских садах. Причём, если в советское время нормальным считались подарки учителям в школах и воспитателям в яслях и детских садах, то в последнее время с родителей (добровольно или «добровольно-принудительно») собирают деньги уже на игрушки, учебные пособия, мебель, ремонт зданий и многие другие статьи расходов, которые всегда финансировались за счёт государственного или муниципального бюджета.
В системе высшего образования платность услуг давно стала официально распространенной практикой. По данным исследований, в целом сейчас уже более 40% студентов обучаются на платной основе, причем в предоставлении платных услуг высшего образования в настоящее время лидируют именно государственные вузы[7]. Но здесь тревогу вызывает два факта. Первое: стихийность этого процесса «при сокращении государственного финансирования системы высшего образования стимулирует развитие системы массового высшего образования низкого качества»[8]. Второе: размеры неформальных, т.е. теневых платежей населения на получение высшего образования составляют 0,75% ВВП»[9].
Здравоохранение. С начала реформ наблюдался «особенно быстрый рост расходов на здравоохранение (включая фонды обязательного медицинского страхования) – с 2,3% ВВП в 1992 г. до 4,1% ВВП в 1994 г. В постоянных ценах он составил 25%. …одновременно с ростом государственных расходов на здравоохранение происходило снижение их эффективности»[10]. При этом, финансовое обеспечение системы здравоохранения также как и в приведенной выше ситуации с образованием существенно дифференцировано по субъектам Российской Федерации.
Факты свидетельствуют о том, что формально бесплатное здравоохранение обходится недешево не только бюджету, но и населению. По данным специальных исследований[11], расходы населения на медицину сопоставимы с расходами государства на здравоохранение: соотношение расходов государства и населения оценивается 55 к 45. «28% населения оплачивают часть «бесплатных» медицинских услуг подарками или непосредственно «из рук в руки» медицинскому персоналу, 60% больных несли расходы по приобретению медикаментов, перевязочных материалов и т.д. Более 90% больных, лечившихся в стационарах отметили, что несли те или иные расходы, связанные с их пребыванием в больнице. Размер теневых выплат в медицине составляет 600 млн. долл.»[12].
«Полученные данные в целом свидетельствуют о том, что оплата населением медицинской помощи, бесплатное предоставление которой гарантируется законом, стала массовой практикой в российской действительности, причём теневая оплата является её важной составляющей[13].
Социальное обеспечение.
«Значительно выросли в постоянных ценах также расходы на социальное обеспечение и страхование – на 17% с 1992 по 1994 г. Эффективность использования этих средств также остаётся неудовлетворительной, прежде всего из-за слабой связи социальных выплат с реальным уровнем бедности их получателей»[14].
Этот тезис подтверждается анализом уровня расходов на социальную политику в субъектах Российской Федерации и показателей деятельности учреждений социальной защиты. Наибольшие расходы в расчёте на одного жителя региона были отмечены в Ямало-Ненецком автономном округе — 3083,3 руб., наименьшие расходы приходятся на Ярославскую область — 117,8 руб. Таким образом, региональная дифференциация по финансированию социальной политики из консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации составляет 26 раз. Но, при сравнении расходов на одного жителя региона по разделу «Социальная политика» и показателей деятельности учреждений социального обслуживания населения не было выявлено чёткой зависимости между размерами финансовых ресурсов и состоянием системы социального обслуживания населения. Например, по всем показателям, характеризующим деятельность учреждений социального обслуживания населения, за исключением отделений социально-медицинского обслуживания на дому и специальных домов для одиноких престарелых и нетрудоспособных граждан, Ярославская область находится на уровне выше среднероссийского. Однако, расходы на одного жителя в данном регионе наименьшие.
Иная ситуация отмечена в Ямало-Ненецком автономном округе. С одной стороны, расходы на одного жителя данного региона превышают соответствующие показатели по всем остальным субъектам Федерации. С другой стороны, показатели, характеризующие социальное обслуживание населения, находятся на уровне ниже среднероссийского, за исключением стационарного социального обслуживания.
На примере рынка потребительских товаров «экономика бедности» ярко выражена по фактам из материалов Комиссии Правительства Российской Федерации по вопросам потребительского рынка[15].
«Для потребительского рынка России последних лет характерны относительно высокая динамика развития на фоне стабильного насыщения товарами и повышения потребительского спроса, привлекательности для крупных инвестиций и внедрения современных технологий и систем управления в оптовой и розничной торговле.
Вместе с тем, проблема удовлетворения потребительского спроса различных групп населения на качественные и безопасные товары остается в целом нерешенной. На рынок страны поступает и реализуется значительное количество некачественной и опасной как отечественной, так и импортной продукции, употребление которой наносит существенный вред жизни и здоровью людей, их имуществу, окружающей среде. При этом большая часть указанной продукции является фальсифицированной и контрафактной, поступает в Россию контрабандным путем либо с нарушением таможенного законодательства и находится в незаконном обороте. Получаемые от ее реализации «левые» доходы часто служат питательной основой для формирования устойчивых преступных групп. В результате значительные потери несут государственный бюджет и добросовестные товаропроизводители как отечественные, так и зарубежные, строящие свой бизнес на российском рынке. В розничной торговле до 50% проверяемых партий отдельных товаров признаются некачественными и в вязи с этим снимаются с реализации. В 2002 г. из 255 тыс. проверенных Госторгинспекцией предприятий торговли в каждом третьем были установлены факты реализации товаров ненадлежащего качества, как отечественного, так и импортного производства. В результате было снято с продажи такой продукции на общую сумму свыше 350 млн. рублей.
Из более чем 2,5 млн. ежегодно исследуемых Госсанэпидслужбой России образцов продовольственных товаров в среднем 4,5-5,9% не отвечают санитарным требованиям по химическим и 6,5-7,3% по микробиологическим показателям, а объем изымаемых ежегодно по этой причине из обращения пищевых продуктов, в том числе продовольственного сырья, составляет 11 тыс. тонн. В структуре забракованных пищевых продуктов основное место занимают молоко и молочные продукты, кондитерские изделия, мясо и мясные продукты, пиво и безалкогольные напитки, консервы.
Серьезной проблемой для экономики России становится рост объёмов обращаемых на потребительском рынке фальсифицированных и контрафактных товаров. По данным экспертных оценок МВД России в группе пищевых продуктов удельный вес такой продукции достигает 56%, аудио- и видеоносителей и полиграфических изданий – 65%, товаров бытовой химии – 86%, электронных программных продуктов – свыше 92%.
Ежегодно увеличивается число случаев выявления в торговой сети поддельных лекарств. По данным Госторгинспекции от 30 до 50% всего проверенного количества винно-водочной продукции, безалкогольных напитков, соков, масла сливочного и растительного, консервов, чая, кофе, аудио-видео товаров, компьютерной техники, галантерейных и парфюмерно-косметических товаров, одежды и обуви, детских игрушек оказываются сфальсифицированными. При этом указанный список постоянно пополняется. В числе новых товарных позиций рыбные консервы, конфеты, белье постельное и бельевой трикотаж, чулочно-носочные изделия, часы наручные.
Проводимые лабораторные исследования показывают, что в каждом втором случае покупателю предлагают подделанный кофе, за который выдается молотый цикорий, обжаренные зерна злаков и желудей. Вместо чая фасуют отходы чайного производства и посторонние растительные включения. На маркировке, как правило, отсутствует информация об изготовителе и поставщике или их адрес обозначен очень кратко – «абонентский ящик».
Госторгинспекцией рассматриваются также многочисленные обращения фирм, компаний, ассоциаций производителей как отечественных, таки зарубежных, с просьбами об оказании помощи в выявлении и пресечении фактов фальсификации выпускаемых ими товаров.
Экономической основой поступления и оборота на потребительском рынке некачественных и опасных, фальсифицированных и контрафактных товаров является ограниченная покупательская способность большинства населения и связанные с этим ценовые преимущества товаров, а не их потребительские свойства (качество). Не случайно в общем объеме товарооборота розничной торговли до 30% приходится на мелкооптовые продовольственные, вещевые и смешанные рынки, на которых реализуется по более низким ценам основная масса некачественной, опасной и фальсифицированной продукции. Значительное место занимает и незаконная уличная торговля, осуществляемая физическими лицами, не являющимися индивидуальными предпринимателями.
Среди основных причин производства некачественных и опасных российских товаров является использование устаревшей технологии и оборудования, некачественного сырья и комплектующих изделий, отсутствие стабильных поставщиков сырья, а также недостаточная мотивация повышения качества товаров. Отсутствует реальный механизм прекращения деятельности на потребительском рынке хозяйствующих субъектов, не имеющих соответствующих помещений, оборудования, квалифицированного персонала, условий для осуществления производственного контроля за качеством продукции и реализующих опасную и находящуюся в незаконном обороте продукцию».
Таковы функциональные показатели «экономики бедности», цифры, свидетельствующие о характере опасности деградации социальной инфраструктуры и ее масштабах, сковывающие экономику страны. Все это даёт достаточное основание для вывода о том, что бедность является фактором, сдерживающим экономический рост и социальное развитие страны. Как справедливо отмечается в среднесрочной Программе Правительства РФ, высокие темпы экономического роста 1999-2001 годов были достигнуты прежде всего за счёт загрузки простаивавших до финансового кризиса 1998 года мощностей. Отечественные производители, получив в результате девальвации рубля конкурентные преимущества, смогли быстро увеличить объёмы выпуска продукции без существенной модернизации производства и повышения её качества. Вместе с тем, резервы загрузки производственных мощностей практически использованы.[16]
Анализ процесса становления российского рынка труда даёт все основания утверждать, что на фоне явно запущенных дел с проведением институциональных рыночных реформ именно население, а конкретнее — российские домохозяйства — «профинансировало» своими внутренними ресурсами и резервами экономические проблемы переходного периода. Но слабые институциональные механизмы российского рынка вынуждают хозяйствующих субъектов приспосабливаться к бедности путем создания особой «инфраструктуры выживания», тем самым объективно формируя особую институциональную среду, в которой бедность консервируется и воспроизводится как атрибутивный фактор национальной экономики.
[1]Обзор занятости в России. Вып. 1 (1991-2000 гг.). – М. – 2002. С. 7
[2] Из материалов Госстроя России к заседанию Правительства Российской Федерации 11 сентября 2003 г. и к заседанию Правительственной комиссии по жилищной политике 8 сентября 2003 г.
[3] Постановление Правительства Российской Федерации от 16 июля 2003 № 430 «О предоставлении бюджетам субъектов Российской Федерации беспроцентных бюджетных ссуд на осуществление комплекса мер по подготовке объектов жилищно-коммунального хозяйства к осенне-зимнему периоду 2003-2004 годов»
[4] Подпрограмма «Реформирование и модернизация жилищно-коммунального комплекса Российской Федерации» утверждена постановлением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2001 г. № 797
[5] Письмо Минобразования России № 01-50-2799/30-02-06 от 15.08.2003
[6] Анализ социальных обязательств субъектов российской федерации в рамках федерального законодательства и их обеспеченности финансовыми ресурсами. // SPIL 3.1.2/17. – М., 2001
[7] Проблемы доступности высшего образования. – М., 2003. С 172-173
[8] там же, с.181
[9] там же, с.173
[10] Финансовая стабилизация в России. Под общ. ред. А.Н. Илларионова, Дж. Сакса. – М., 1995, с. 80.
[11] Неформальные платежи за медицинскую помощь в России. – М. 2003
[12] там же, с. 19-21
[13] там же, с 22
[14] Финансовая стабилизация в России. Под общ. ред. А.Н. Илларионова, Дж. Сакса. – М., 1995, с. 80.
[15]Справка к заседанию Комиссии Правительства Российской Федерации по вопросам потребительского рынка (представлена письмом Минэкономразвития России № 45-4/332 от 23.05.03), подготовлена Департаментом Госторгинспекции Минэкономразвития России совместно с МВД России, Минздравом России, Минсельхозом России, Госстандартом России, ГТК России, МАП России
[16] Программа социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2003-2005 годы), утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 15 августа 2003 г. № 1163-р // Российская газета от 2 сентября 2003 г., № 173 (3287).
© 1998-2003 гг. Марат Байгереев, начальник отдела политики доходов населения Минтруда России. Фрагмент диссертации